Такие слова как "площадки", "обнал", "конвертцентры" и т.п. в последние годы прочно вошли в лексикон представителей украинских предпринимателей. При режиме экс-президента Виктора Януковича использование таких структур становилось для многих компаний практически неизбежным. Ведь только работа с площадками, подконтрольными Семье, помогала защититься от претензий проверяющих органов и оптимизировать налоги. Теперь, чтобы перевести взаимоотношения с такими налогоплательщиками в новую плоскость, власть разрабатывает процедуру налогового компромисса. Этот инструмент позволит компаниям очиститься от старых грехов и начать работать по-белому.
19 июня народные депутаты поддержали в первом чтении законопроект №4930 "О внесении изменений в Налоговый кодекс Украины относительно особенностей уточнения налоговых обязательств по налогу на прибыль предприятий и налогу на добавленную стоимость в случае применения налогового компромисса". Законопроект предлагает освободить налогоплательщиков от финансовой, уголовной и административной ответственности в случае добровольной уплаты заниженного налогового обязательства по налогу на прибыль предприятий и налогу на добавленную стоимость.
Под действие закона, согласно последним поправкам, подпадут нарушения, совершенные до 1 апреля 2014 года. Предыдущая редакция предусматривала срок до 1 января 2014 года. При этом ставку налогового компромисса предлагается снизить с 15% до 10%.
Игорь Билоус, глава Государственной фискальной службы Украины
Зачем нужен налоговый компромисс. С первых дней моего прихода в Миндоходов мы соприкоснулись с тем, что происходило до нас. Многочисленные беседы, которые мы проводили с представителями бизнеса, указывали на то, что многих из них в последние годы заставляли работать с определенными механизмами. И когда эти схемы перестали работать, у бизнеса пропали гарантии, которые давали подобные "госпрограммы". Такие гарантии были достаточно обширными и касались абсолютно всех правоохранительных органов, которые к людям попросту не ходили и ни о чем не спрашивали, создавая благоприятный режим работы. Когда в феврале 2014 года площадки перестали работать, и с марта фактически начался другой режим, ко всем этим бизнесам пришли правоохранители с большими претензиями и четкой информацией о том, кто и что сделал за последние 3 года. Поэтому проект закона о налоговом компромиссе является ответом на просьбу бизнеса, которую мы услышали.
Несет ли налоговый компромисс коррупционные риски. Возможно, кто-то считает, что в законопроекте есть определенная коррупционная составляющая. Но, если мы не пойдем на этот компромисс, коррупция, напротив, будет очень велика, особенно среди правоохранительных органов, которые сейчас переживают переходный период. Ведь когда происходят масштабные реформы, какие-то сферы остаются без контроля, из-за чего коррупционная волна проверок может быть огромной. Мы оценили ее стоимость для бизнеса в 50 млрд. грн. Многие налогоплательщики уже сегодня приходят к нам, подают уточняющие декларации и начинают платить совсем другие налоги. Но над ними продолжают висеть проблемы последних трех или даже более лет, которые нужно как-то решить. Если не будет компромисса - будут проверки. И, поверьте, многие бизнесы из-за этого могут погибнуть.
Чего фискальная служба ждет от налогового компромисса. Законопроект о налоговом компромиссе в существующем виде максимально приблизился к балансу интересов между бизнесом и фискальной службой. Для нас, налоговиков, получение денег в результате действия этого закона не является первостепенной задачей. Наша цель - вместе с бизнесом апробировать и отработать новую модель жизни.
Что последует после компромисса. Налоговый компромисс - это только 5% от того, что мы обсуждаем с бизнесом. Мы говорим о новой методике администрирования НДС, тратим часы на обсуждение ЕСВ в связке с НДФЛ, ведем разговор о других налогах, которые нужно сократить и выбросить, о расхождении в отчетности, отчетных периодах и т.п. Компромисс является лишь первым шагом в новую эру, в которую мы хотим войти.
Является ли налоговый компромисс обязательным. Мы хотим дать бизнесу право, которым он может воспользоваться, а может просидеть на диване и ничего не сделать. Это право имеет определенный срок. После того, как он истечет, мы сможем продолжить свою деятельность как налоговики в обычном режиме, который предполагает определенные проверки и т.п. Уже первый месяц действия налогового компромисса покажет, кто пришел и какой получен результат и т.д. Срок действия этого закона расширен (до 90 дней - ред.), для того, чтобы люди имели возможность понять и переварить эту информацию, посмотреть, что происходит. И либо прийти, либо не прийти. У каждого есть это право.
Что сейчас происходит с площадками. Действовало семь генеральных площадок и еще около 250 меньших компаний, которые работали на эту систему. По большинству из них, практически по всем, сейчас идут уголовные производства. Эта процедура определенным образом засекречена правоохранителями. По некоторым из них, которые имеют отношение к Курченко, вообще задействованы все правоохранительные органы. Среди тех, кто пользовался их услугами, есть абсолютно нормальные компании, которые работают и платят миллиарды гривень налогов. Но их заставили в определенной части их бизнеса сработать по той или иной схеме. Эти компании понимают, что им нужно решить этот вопрос, и ждут данную норму.
Оксана Продан, замглавы парламентского комитета по вопросам налоговой и таможенной политики
Есть ли налоговому компромиссу альтернатива. В рамках налогового компромисса государство предлагает налогоплательщикам, которых заставляли "ходить через схемы", решить проблемы, созданные в предыдущие годы. Другого механизма на сегодняшний момент нет. Ведь альтернативой налоговому компромиссу являются только проверки. Соответственно, их результатом станет либо коррупция и недоначисление обязательств, либо доначисление налогов в таких объемах, которые могут привести к закрытию бизнесов.
Выгоден ли налоговый компромисс. В последней редакции законопроекта №4930 ставка налогового компромисса, которая предлагается к уплате, составляет 10% от не начисленных и не уплаченных обязательств. Например, если был недоплачен НДС на 10 тыс. грн., то от этой суммы нужно будет уплатить только 10% (1 тыс. грн.). Это приблизительно 2% от НДС в 20%, который было необходимо уплатить в бюджет. Известно, что площадки работали по ставке 10-15%. Если к этой сумме добавить затраты на налоговый компромисс в 2-2,5%, то тот, кто работал по схемам, как минимум не выйдет за рамки 20%.
Как шла разработка законопроекта. Этот налоговый компромисс не придумал ни министр финансов, ни руководитель налогового органа, ни депутаты. Это механизм, которого требовал бизнес. Ко мне представители бизнеса лично приходили и говорили: "Или мы закрываемся, или что-нибудь с этим делайте!". Я была очень рада, что Кабмин предложил свой вариант решения вопроса. Но документ, который зашел от Кабмина, нам не очень нравился. В его доработке принимали участие многие депутаты. В него вносились поправки, направленные на то, чтобы максимально снизить возможности для коррупции. По моему мнению, там остался единственный открытый механизм для коррупции - норма о том, что повторные проверки периода, который уже закрыт налоговым компромиссом, не могут проводиться. Но в ситуации, когда нет доверия к государству со стороны бизнеса, так же, как и у государства к бизнесу, этот пункт вряд ли может быть другим. Ведь без него налоговый компромисс может и вовсе не состояться.
Что будет считаться компромиссом. Достижение налогового компромисса - это момент, когда плательщик уплатил ту сумму, которую он задекларировал в дополнительной декларации, и получил соответствующую справку от налоговой службы. Рассрочка платежа при этом не предусмотрена априори.
Леонид Рубаненко, президент Союза налоговых консультантов
Об участии в разработке законопроекта. Пока что мы удовлетворены только процессом рождения этого закона. Действительно, то, каким он был разработан и внесен, и тот вид, который он имеет сейчас, - две большие разницы. Мы вынуждены подтвердить плодотворное сотрудничество с работниками налогового органа и профильного комитета.
Об отношении к идее налогового компромисса. Я весьма скептически отношусь к этим "воротам", которые власть открывает. Я пока не вижу большой очереди желающих выйти через такие ворота. Вместе с тем, я выступаю за то, чтобы власть вместе с бизнесом прошла процесс разработки такого закона, его принятия и претворения в жизнь. Если новая команда, новое руководство и новые подходы будут продемонстрированы и бизнес это увидит на примере внедрения данного закона, это и станет ответом бизнесу.
Об основном недостатке законопроекта. Как минимум, цепочка тех, кто воспользовался программами, насчитывает пять юрлиц, из которых два юрлица являются нормально работающими субъектами. Закон протягивает руку только одному. И это может быть исправлено не столько во втором чтении, сколько на этапе претворения в жизнь. Тогда мы и увидим, выходит ли сотрудничество между властью и бизнесом или нет.
Юлия Дроговоз, глава комиссии УСПП по вопросам экономической политики
Кому выгоден налоговый компромисс. При общении с бизнесом мы выявили несколько групп налогоплательщиков. К первой относятся те, которые минимизировали налоги и теперь согласны на любую ставку налогового компромисса в 10 или 15%. Ко второй группе относятся плательщики, которых заставляли работать с площадками или ставили в зависимость от использования площадок их дальнейшую работу или выполнение контрактов. Данные плательщики теперь находятся на распутье, но я думаю, что они будут вынуждены уплатить ставку налогового компромисса. И, наконец, есть группа плательщиков, которые работали практически только с площадками. Для таких компаний ставка в 10% является очень большой налоговой нагрузкой, и они поднимают вопрос о ее снижении практически до 0%. Ведь за 3 года эти компании накопили такую сумму неуплаченных обязательств, что уже не в состоянии уплатить 10% от них единоразово. Поэтому, насколько это возможно, стоит решить вопрос о какой-либо рассрочке платежей для таких налогоплательщиков.
Мария Бабенко