Точность – вежливость королей. На интервью с Hubs Нина Южанина, председатель комитета ВР по вопросам налоговой и таможенной политики, прибыла минута в минуту. Её можно понять: пожалуй, впервые за период каденции нынешнего состава парламента она в буквальном и переносном смысле находится на «троне», являясь главным инициатором очередных изменений в Налоговый кодекс, которые, видимо, будут приняты вместе с госбюджетом-2017 (другой вопрос, что их обещали внедрить еще в первом полугодии. — Ред.). Нина Петровна — куда уж тут без комплиментов! — изменилась в лучшую сторону и внешне. А вот манера не уходить от острых вопросов у нее осталась. Примечательно, что при согласовании интервью г-жа Южанина, видимо, с целью подчеркнуть свой статус, добавила вопросы и ответы о встрече с представителями МВФ, которая завершилась накануне интервью (состоялось 22 ноября. – Ред.). Мы в свою очередь посчитали необходимым снабдить ее ответы редакционными комментариями. Вот такой компромисс получился.
О налоговой реформе
— Когда в Украине произойдет настоящая налоговая революция?
— Хочу подчеркнуть, что я уже больше года работаю над идеей внедрения налоговой реформы. Но пока мы не достигнем понимания ее необходимости в органах исполнительной власти, ничего не изменится. Кроме того, и в парламенте в целом есть непонимание того, что есть налоговая реформа. Часто депутатские инициативы направлены на то, чтобы или ликвидировать контролирующий орган, или забрать у него почти все функции. Никто не предлагает снижения ставок налогов, но кто-то хочет предоставить льготы отдельным категориям плательщиков. Но такого в нашей стране, в которой существует дефицит госбюджета и еще больший — Пенсионного фонда, быть не может.
— Как добиться понимания?
— Моя главная задача — ежедневно работать с депутатами, экспертами так, чтобы настроить Минфин на настоящую налоговую реформу…
-… Настоящая – это какая?
— Она должна быть исключительно комплексной, всеохватывающей. Включать в себя и снижение налоговых ставок, и борьбу со всевозможными оптимизационными процессами. Должна также быть возможность изменения многих функций контролирующего органа, поскольку они, если можно так выразиться, отражают понимание государства десятилетней давности о том, что он должен делать, но до сих пор не делает.
— Во взаимоотношениях с Минфином что-то изменилось? Ведь буквально год назад в ваших взаимоотношениях существовала глухая стена…
— Изменилось и очень существенно. Люди уже воспринимают наши предложения о том, что действительно нужно делать для страны и для бизнеса, а не с целью пиара некоторых депутатов. Это очень важно! Я помню последние встречи с предыдущим министром финансов (Наталией Яресько. – Ред.), которая на все предложения отвечала «нет», хотя я пыталась найти какие-то компромиссные решения. Сейчас такого нет…
— Как контактируете с Минфином?
— Встречаемся в экспертных группах. В обсуждаемые вопросы они пытаются вникнуть более подробно, чтобы озвучить хотя бы свое восприятие той или иной идеи. Это — первый уровень. Затем уже — второй уровень, когда министр финансов или его заместитель докладывают премьер-министру, и тот должен принять решение. Владимир Гройсман также озабочен тем, чтобы бюджет был сбалансированным, но, очевидно, еще не представляет, что можно получить в перспективе от внедрения налоговой реформы. Но премьер по многим вопросам идет навстречу и прислушивается к нам.
— Кстати, как сейчас строится диалог с Международным валютным фондом, вы же участвуете во встречах?
— Считаю, что отношения с МВФ изменились, во всяком случае, последняя встреча с их представителями была более продуктивной.
— О чем говорили?
— С профессиональной точки зрения – о том, что нужно сделать в Украине для того, чтобы действительно добиться роста экономики за счет малого и среднего бизнеса (МСБ). Я считаю, что наша страна может выжить только путем предоставления дополнительных возможностей именно МСБ, который сейчас преимущественно находится в тени. Согласно последней презентации Степана Кубива (первого вице-премьера – министра экономического развития и торговли. — Ред.), по статистике, 38,4% ВВП находятся в тени. Но я думаю, что это — заниженный показатель. Наш «середняк» вообще не может уместиться со своей рентабельностью в систему уплаты налогов «влобовую». Поэтому он занимается оптимизацией или вынужден находиться в тени.
О налогах
— Так ведь ставки налогов снижают, но отдачи нет. Скажем, в январе- октябре поступления от уплаты единого социального взноса (ЕСВ) по сниженной ставке упали почти на треть. Почему?
— Для малого и среднего бизнеса, фактическая рентабельность которого составляет не более 10%, очень важна налоговая нагрузка на фонд заработной платы. На всех встречах и круглых столах, которые проводились у нас в комитете, представители МСБ говорили, что они не могут выдержать налоговую нагрузку на фонд заработной платы более 25-30%. Давайте считать: 18% — налог на доходы физлиц, 22% — ЕСВ, 1,5% — военный сбор. Налоговая нагрузка в 41,5% — это не тот показатель. Скажу больше: если бы мы снизили налоговую нагрузку до 30%, сразу ожидать выхода МСБ из тени невозможно. Все макроэкономисты говорят, что в любом случае для достижения желаемого эффекта такая модель должна работать не менее трех лет. Так произошло в соседних странах, которые доказали, что при снижении налоговой нагрузки ВВП увеличивается в несколько раз. Но только при последовательной фискальной политике, которая не зависит от смены правительства.
— Но даже при снижении ставки ЕСВ бизнес не торопится выходить из тени…
— Мы это знаем и ожидали, потому что доверия к государству в вопросе стабильности налоговой политики у МСБ нет. Бизнес пытался быть более сдержанным, не показывать настоящий фонд заработной платы, чтобы не нарваться на неприятности с налоговыми органами, которые могут «выкрутить» любую информацию против налогоплательщика.
— Каковы перспективы называемого налога на выведенный капитала, сторонником введения которого вы выступаете?
— Я ежедневно убеждаю Кабмин и президента в необходимости замены налога на прибыль этим налогом. Есть уже определенный прогресс. Если еще год назад об этом писали как о моей личной пиар-кампании, то за это время многое изменилось в подходах к налоговой реформе, составной частью которой является эта замена.
— Что именно изменилось?
— На Национальном совете реформ 25 октября мы говорили о необходимости принятия налога на выведенный капитал. В законопроекте №5368 (о внесении изменений в Налоговый кодекс. – Ред.) уже появилась норма о том, что Кабмин должен до 1 июля 2017 года внести в парламент новый раздел Налогового кодекса об этом налоге.
— Что это означает?
— Впервые на государственном уровне заявлено о том, что мы движемся в этом направлении. Кроме того, в Минфине есть понимание того, что нужно садиться за стол переговоров относительно всех предложений, которые были инициированы авторским коллективом законопроекта №3357 (о налоговой реформе. – Ред.) и доработать их в течение этого года. Вдобавок я бы хотела организовать совместную с представителями Минфина и депутатами поездку комитета в Эстонию (там налог на выведенный капитал или на распределенную прибыль введен в 2000 г. — Ред.) с целью получить ответы на имеющиеся вопросы.
— Но крупный бизнес категорически против введения этого налога…
— По статистике, 90% убытков в 1 трлн грн, которые накоплены и отображены в финансовой отчетности, аккумулировали крупные предприятия. Поэтому налог на прибыль они просто-напросто не уплачивают. Введение налога на выведенный капитал означает, что все убытки останутся только на балансе финансовой отчетности предприятий, тогда как его уплата будет осуществляться с текущих платежей. Большинство платежей, особенно транснациональных компаний, будет попадать под налогообложение, то есть крупные предприятия будут уплачивать этот налог.
— Когда начнется работа над разработкой механизма взимания налога?
— После принятия госбюджета-2017 активно начнем работать. Я в этом уверена, потому как раз сбоев в налаживании рабочего процесса с Минфином сейчас нет. Очень быстро реагирует и экспертная среда.
Об электронном администрировании
— Очень много проблем возникло с системой электронного администрирования (СЭА) НДС. С одной стороны, предприниматели жалуются на ручное вмешательство фискалов в работу системы, с другой — появились новые налоговые схемы и «скрутки»…
— Понимаете, налог на добавленную стоимость всегда был самым коррупционным, и когда вводили СЭА, я была почти на 100% уверена, что более эффективного механизма просто нет. Тем не менее, у бизнеса появились новые схемы, а отучить коррупционеров от хищения НДС очень тяжело. В законопроекте №5368 предложено очень много изменений (с целью улучшения СЭА НДС. – Ред.), но я очень волнуюсь, как они будут восприняты обществом и как проголосуют народные депутаты за документ в целом именно из-за раздела об НДС.
— Какова цель предложенных новаций?
— Добиться, чтобы налоговая накладная, которая появилась в системе у покупателя и зарегистрирована на него, никогда не вызывала вопросов со стороны контролирующих органов. То есть, чтобы налоговый кредит, который зарегистрирован в системе на плательщика, всегда считался достаточным и не требовал бы никаких объяснений с его стороны (тем самым ответственность автоматически перекладывается на третье лицо – покупателя, который лишается права на налоговый кредит по сделке. – Ред.).
Еще один вопрос, требующий решения, это само автоматическое возмещение НДС. Если заявка на возмещение НДС сформирована за счет этого налогового кредита, который аккумулирован в системе в соответствии с новыми правилами, вопросов к такому плательщику НДС не может быть. Никакой камеральной проверки, затягивания срока возмещения. Нам необходимо достичь полного автоматизма по возмещению НДС, а для этого необходимо знать, что весь налоговый кредит в системе является достоверным и, самое главное, — уплаченным в бюджет.
— Каким образом добиться автоматизма?
— Единственный механизм — блокировка регистрации налоговой накладной (блокировка позволит добиться автоматического лишения налогового кредита, а не автоматического возмещения. — Ред.). 21 ноября на заседании рабочей группы вместе с членами комитета, представителями Минфина и ГФС мы работали четыре часа и сняли 90% всех вопросов.
— Но остановка регистрации налоговых накладных на основе неких неизвестных критериев – это дальнейшее усложнение работы всей СЭА. А с учетом того, что не исключено ручное вмешательство в систему, появляются дополнительные возможности для коррупции со стороны руководителей ГФС…
— Неизвестных критериев нет. В Киеве такая система блокировки работает уже с апреля, положительный опыт столицы дает основания ввести эту норму по всей Украине – тогда будет обеспечен 100%-ный результат. Ведь дельцы продолжают разворовывать НДС в других областях.
— Давайте вернемся к критериям.
— В законопроекте мы вводим обязательным реквизитом налоговой накладной код УКТ ВЭД. Это означает, что хотя бы уже в подгруппах товаров будет четко отслеживаться невозможность изменять, например, налоговый кредит с бананов на гвозди. Это – первый критерий, по которому будет происходить блокировка регистрации налоговых накладных (проблема и в том, что зачастую разные таможни определяют коды товаров по-разному, не говоря уже о том, что классификатор услуг древний: по нему просто невозможно отражать многие предоставляемые услуги. – Ред.).
— Почему именно этот критерий на первом месте?
— Чтобы не было пересортицы, замены одного товара другим. Мы не говорим о девяти знаках, а только о четырех, хотя бы по продовольственным товарам. Необходимо отделить их от строительных материалов, окон, дверей и прочего.
— Что еще?
— Второй критерий — это несоответствие электронной подписи, что очень часто встречается. Третий критерий: когда предприятие не осуществляло деятельность, но разово проводит операцию и выдает налоговую накладную. Это так называемые фирмы-однодневки, которых необходимо остановить, чтобы они не использовались в «схемах».
— Где чаще всего применяются фиктивные операции?
— Проблема заключается в том, что продажа всех товаров на оптовых рынках подпадает под понятие необлагаемых операций. Значит, весь импорт, который заходит в Украину официально, с уплатой таможенных платежей, затем имеет шансы быть перепроданным в безналичном порядке. То есть первый раз заехали, продали за наличные, а второй раз этот же товар продается по безналу, что является фиктивной операцией.
— Какова должна быть реакция на факты ручного вмешательства в СЭА со стороны фискалов?
— Я дважды подавала в Генеральную прокуратуру заявления с доказательствами, что в систему была попытка «влить» средства, неуплаченные в бюджет. Поэтому я думаю, что точка будет поставлена именно правоохранительными органами.
— Может. в первую очередь начать менять подходы в работе ГФС?
— На заседании рабочей группы я сказала налоговикам, что они стоят на месте. Сегодня надо искать новые факторы и способы влияния на недобросовестных предпринимателей. Мы можем подкорректировать факторы риска, чтобы контролирующий орган мог срабатывать на опережение.
— Когда начнет работать блокировка регистрации налоговых накладных?
— В полноценном режиме — только с 1 июля 2017 года. До 1 апреля 2017 года мы должны разработать все программное обеспечение, а с 1 апреля квартал поработать в тестовом режиме, чтобы избежать больших недоразумений с бизнесом. Прошу предпринимателей в очередной раз: отнеситесь к этому с пониманием! Потому что мы не можем иначе. Нельзя ничего сделать с менталитетом тех людей, которые живут за счет продажи НДС (причем, нередко под «крышей» ГФС. – Ред.). Его продают компании, которые могут быть порядочными плательщиками. Сейчас есть спрос на импортный НДС, мол, если часть продукции продается за наличные, то почему бы и не заработать? Я бы на месте таких компаний никогда не позволила себе продавать импортный НДС. Почему, например, ритейл, который генерирует добавленную стоимость в Украине, полностью «закрывается» за счет таких операций?! Вы посмотрите на налоговую нагрузку крупных налогоплательщиков. Я бы хотела спросить Евгения Бамбизова (руководителя Центрального офиса крупных налогоплательщиков ГФС. — Ред.): что вы там делаете, с кем работаете, если нагрузка ритейла – 0,00%?
— Останется ли в законопроекте норма о применении штрафов в 2018 г. за неправильное указание УКТ ВЭД?
— Да, штрафы остались. Считаю, что потерять целый год и позволить «схемщикам» дальше разворовывать НДС — слишком большая роскошь. Мы тогда никогда не приблизимся к налоговой реформе.
— Какова судьба трех правительственных законопроектов по внесению изменений в Налоговый кодекс — №5368, №5132 — и Таможенный кодекс №5369, которые так и не выносились на рассмотрение в первом чтении?
— 21 ноября мы начали работу с членами комитета относительно имеющихся спорных вопросов, и я еще раз убедилась, что решение на прошлом комитетском заседании пока не голосовать за эти законопроекты было правильным. Большинству коллег нравятся нормы, которые являются либеральными в части администрирования (законопроект №5368), но у многих именно вопрос блокирования налоговых накладных, а в законопроекте №5132 – привязка ставок налогов к минимальной заработной плате – вызывали неприятие. Я думаю, что на следующем заседании комитета будет вынесено окончательное решение.
— Законопроектом №5132 предлагается повысить ставки по некоторым налогам (акцизный сбор, экологический налог, рентные платежи). Есть ли в комитете уже согласованные наработки по этому поводу?
— Относительно повышения акцизов мы общались с международными советниками Минфина. Они не поддерживают политику государства по акцизам в то время, когда кто-то перекручивает информацию относительно того, что представители отраслей согласны. Мне кажется, что инициатива правительства останется неизменной, потому что это ресурс, который просчитан. Но в отношении табачной отрасли мы совершаем очередную ошибку, последствия которой ощутим через год-два, когда крупнейшие налогоплательщики страны, которые сейчас входят в топ-10 по отчислениям в бюджет, перестанут быть таковыми. Кто придет им на смену, не знаю.
Необходимо ко всему подходить взвешенно, ориентироваться на то, что происходит в соседних странах. Может, мы научились бороться с контрабандой? Неужели не понятно, что уровень платежеспособности населения не позволяет покупать ту же самую продукцию дороже? Люди просто будут приобретать «левую» продукцию на черных рынках за те же самые деньги. Этим мы снова поддерживаем «тень» и контрабанду, вместо того, чтобы бороться с ними с помощью легальных производителей.
Об ответственности чиновников за несвоевременное возмещение НДС
— Предприниматели предлагают ввести встречную материальную ответственность государства, госслужащих за несвоевременное возмещение НДС, за прекращение договоров в одностороннем порядке...
— Что касается ответственности государства за несвоевременное возмещение НДС, то уже много компаний получают пеню в 120% учетной ставки. Государство как никогда выполняет свои обязательства по соответствующим решениям судов (но почему предприятие должно добиваться выплаты пени именно в суде? – Ред.). Практика же расторжения договоров на подачу электронной отчетности существует и используется налоговыми органами очень специфически – они всегда находят возможность использовать этот механизм тогда, когда это им нужно. У нас есть обращения плательщиков из разных регионов по этому поводу. Это, с одной стороны. С другой стороны, необходимо оставить ГФС какие-то инструменты по искоренению «схем», поскольку их применение — это уже не одиночные случаи, а тенденция.
— Сейчас фискалы применяют новую схему, расторгая эти договора в ходе уголовных производств…
— Не знаю таких случаев, но не вижу в этом необходимости. Потому что если расторгли договор, то предприятие уйдет в другое место. Должно быть наоборот: пусть оно продолжает существовать для того, чтобы у следователей была хотя бы возможность с кем-то разговаривать.
О спецрежиме НДС для аграриев и игорном бизнесе
— Какой выход комитет нашел по решению проблемы спецрежима НДС для аграриев ?
— Спецрежим отменен, и к этой норме мы не сможем вернуться – это уже однозначно. Потому что это решение, которое мы (ВР. – Ред.) и правительство приняли согласно требованиям МВФ. Но в проекте госбюджета-2017 уже предусмотрены дотации для сельхозпроизводителей определенных направлений в размере 5,5 млрд грн.
— Для кого предусмотрены дотации?
— Для аграриев, занимающихся выращиванием крупного рогатого скота, садоводством, овощеводством и так далее. Но нельзя сказать, что это равноценная замена.
— Какова перспектива предложения главы МВД Арсена Авакова по легализации игорного бизнеса?
— Минфин давно готовит новый законопроект об игорном бизнесе в Украине в части лотерей. Думаю, что этот документ тоже должен был бы зайти в Раду вместе с бюджетным пакетом. Произойдет это или нет, пока не могу вам сказать, потому что таких сообщений, что вот-вот он будет зарегистрирован, за последнее время было несколько. В нашем комитете есть большое количество зарегистрированных законопроектов – инициатив народных депутатов. Но, думаю, в любом случае это должна быть какая-то единая наработанная концепция. К игорному бизнесу должен быть государственный подход, если мы разрешаем вернуть то, что де-факто существует, а доходы идут исключительно в частные карманы. Уже давно необходимо говорить правду самим себе и делать правильные шаги — пополнять бюджет.
— Не секрет, что игорный бизнес имеет и социальную составляющую.
— Я очень хочу, чтобы население было защищено государством от влияния игорного бизнеса. Необходимо ввести реестр лиц, которые не могут зайти в такие игорные заведения, и за их допуск организаторы должны нести ответственность. Игорный бизнес в Украине, как и во всех цивилизованных странах, должен существовать для снятия избытка денежных средств, но никак не для вытягивания последних грошей из семейного бюджета. Это и есть та причина, по которой следует принимать именно правительственный закон об игорном бизнесе в Украине.
— В доходной части госбюджета-2016 даже закладывались поступления от игорного бизнеса, а министр внутренних дел оценивает их в $300 млн. Насколько реальна эта сумма?
— Честно говоря, не знаю, но то, что «крышевание» правоохранительными органами всех этих рассадников должно закончиться – это точно. Мне кажется, что нам придется пройти еще долгий-долгий путь, чтобы преодолеть все злоупотребления в этой сфере.