Новые социальные инициативы Президента, положившие начало предвыборной компании власти, породили массу дискуссий и домыслов, лейтмотивом которых стал исконно украинский вопрос – «где деньги?», а точнее вопрос об источниках финансирования в целом здравых предложений Президента. И пока ведущие украинские экономисты и политики путаются в прогнозах относительно объема средств, необходимых для выполнения взятых на себя Президентом обязательств, давайте попробуем разобраться насколько жизнеспособными являются идеи окружения Президента относительно привлечения дополнительных источников финансирования за счет усовершенствования уже существующих и введения новых обязательных платежей (налогов).
Начнем с неприятной для Президента новости о том, что на привлечение дополнительного финансирования за счет реформирования налоговой системы государства до осенних выборов рассчитывать не стоит. И дело даже не в том, что п.4.1.9 ст. 4 Налогового кодекса установлен запрет изменений каких-либо элементов налога менее чем за 6 месяцев до начала нового бюджетного периода, в котором будут действовать новые ставки и правила, равно как и на протяжении бюджетного года. Законодатель, на самом деле, редко когда обращал внимание на эту норму, обременяя налогоплательщиков новыми налоговыми платежами когда ему было это удобно. Дело в том, что введение налога процесс крайне громоздкий, связанный не только и не столько с внесением изменений в Налоговый кодекс, сколько с обеспечением соответствующей нормативной базы подзаконных актов, разработка которых займет достаточно времени. Да и налоговые платежи могут поступить в бюджет только по результатам первого налогового периода. Так что, рассчитывать, что налоги смогут стать источником «покращення вже сьогодні» было бы, мягко говоря, наивным. Таким образом, денежные средства, необходимые для поддержки штанов избирателей в предвыборный период изыщут, скорее всего, из других источников.
Теперь непосредственно к инициативам.
Старая как мир идея о богатых, которые платят за бедных, уже звучала несколько раз в исполнении лучших голосов от действующего правительства. Однако, то ли ария была подобрана неудачно, то ли исполнитель сфальшивил… В общем, не получилось у Сергея Леонидовича Тигипко явить миру сколько-нибудь приемлемой конструкции налога на роскошь, которая не только позволила бы напомнить избирателю об угасающей звезде некогда популярного политика, но и хотя бы отдаленно могла быть положена в основу адекватной законодательной инициативы. Явленный миру уродец авторства команды сильного украинца смог выдавить только кислую улыбку у специалистов и окончательно развеять иллюзии симпатиков С.Л.Тигипка в его компетентности, по крайней мере, в налоговой сфере. Но это не остановило Сергея Леонидовича от попытки спустя несколько месяцев напомнить обществу о его наработках в контексте социальных инициатив Президента. Очень хочется верить, что сегодня, прислушавшись к критике его предыдущих инициатив, вице-премьер под налогом на роскошь имеет ввиду не гремучую смесь прямого и косвенного налога с элементами налогообложения имущества, а несколько более жизнеспособный механизм налогообложения богатых.
Если бы советники С.Л. Тигипко не поленились изучить опыт правового регулирования налогообложения богатства в развитых странах, они бы, без всякого сомнения, сумели бы самостоятельно оценить пагубность предложенных ими инициатив для экономики государства. Не углубляясь в детальный анализ законодательных инициатив господина Тигипко (что было сделано «ЗН» ранее), отметим, что от идеи налогообложения богатства (роскоши) отказались практически все развитые страны мира. Сегодня налог на накопленное имущество существует только в Норвегии, Франции и Швейцарии. В 2001 году от налога на богатство отказались Нидерланды, в 2007 году – Швеция, а в 2008 году – Испания, придав закону об отмене налога обратную силу. Интересный факт: из 34 членов Организации экономического сотрудничества и развития по состоянию на 2010 год только 3 имели налог на накопленное имущество. Чем вызвано такое отношение развитых государств к налогообложению недвижимости, акций, дорогих автомобилей, яхт, самолетов, золота, предметов искусства и т.д.? Почему они добровольно отказываются от такого, казалось бы, сладкого куска пирога? Может, все дело в том, что, скажем, шведы по состоянию на 1 января 2007 года вывели за пределы страны в иные, в том числе низконалоговые, юрисдикции около 72 млрд. долл. США? И именно для возвращения беглых капиталов в страну и привлечения иностранных инвестиций, ведущие экономики мира упразднили существующие налоги на богатство, существенно видоизменив саму конструкцию налогообложения накопленного имущества.
Однако упразднение налога на накопленное имущество совсем не означает, что в развитых странах мира соотношение налоговых платежей, получаемых государством от богатых и бедных такое же, как в Украине. Конечно, мы не должны питать иллюзий относительно существования в мире стран, где богатые обеспечивают бедных, делясь с государством своим имуществом посредством налоговых платежей. Конечно, и в абсолютных цифрах и в процентном отношении капиталисты платят меньше чем их эксплуатируемые сограждане. Ведь последние по своему количеству составляют подавляющее большинство граждан страны, обеспечивая стабильные поступления в государственный бюджет. Чего стоит только налог на добавленную стоимость, характеризующийся многими экономистами, не иначе как налог на бедность! В конце-концов, мы же не верили на самом деле, что содержание бедных за счет богатых может лежать в основе построения справедливого капиталистического общества. Вместе с тем, разумное соотношение между объемом капитала (размеров богатства) и отчислениями от него в бюджет должно обеспечиваться, скажем мягко, более последовательно, чем это происходит в Украине. Именно поэтому, ведущие государства не просто отказались от идеи налогообложения роскоши, но заменили громоздкие и не эффективные налоги, одновременно существенно доработав уже существующие налоговые платежи с имущества и доходов, в частности предусмотрев дифференциацию ставок налога.
Поэтому, в качестве дружеских рекомендаций Сергею Леонидовичу отметим, что если вице-премьер действительно хочет обложить налогом богатых, а не просто напомнить о своем существовании Президенту и обществу, для этого не стоит изобретать новый налог, повторяя и усугубляя ошибки, допущенные нашими соседями. Достаточно серьезно поработать над уже существующими нормативными актами в сфере налогообложения.
Возьмем, к примеру, закон Украины «О сборе на государственное пенсионное страхование», который с 1999 года предусматривает налогообложение операций по продаже объектов, являющихся предметом роскоши. К таковым закон относит легковые автомобили, ювелирные изделия, недвижимость, услуги мобильной связи. Если государственные мужи действительно не словом, а делом хотят обложить налогом предметы роскоши, и при этом использовать полученные деньги на выплату пенсий, то почему бы просто не дифференцировать объекты налогообложения, предусмотрев большие ставки налога для более дорогих объектов непосредственно в этом законе, внеся в него соответствующие изменения? Скажем, удвоив или даже утроив ставки для операций по продаже объектов стоимостью от определенной суммы.
Что касается сбора с услуг мобильной связи, то его размер можно было бы увеличить кратно без особого ущерба для налогоплательщиков. Мобильная связь сегодня, конечно является общедоступной, однако социально незащищенные слои населения используют ее намного меньше, что позволяет относительно справедливо распределить бремя налогообложения.
Конечно, сбор на государственное пенсионное страхование далеко не идеальное изобретение отечественного законодателя и по своей экономической и правовой природе стоит несоизмеримо ближе к косвенному налогу, чем к страховому сбору, однако, налаженный механизм уплаты, относительная простота администрирования да просто привычка к нему налогоплательщиков за больше чем десять лет его существования, являются теми факторами, которые, без всякого сомнения, свидетельствуют в пользу доработки существующего обязательного платежа вместо изобретения нового громоздкого и не вполне жизнеспособного налога.
Теперь касательно налогообложения недвижимости. Сегодняшнее содержание статьи 265 Налогового кодекса, вряд ли соответствует целям и задачам налогообложения недвижимого имущества, отличного от земельных участков, которые обычно ставятся перед налоговым регулированием в этой сфере. Декоративный характер налога обуславливается, в первую очередь, не мотивировано суженным объектом налогообложения, к коему законодатель относит лишь объекты жилой недвижимости с жилой площадью квартир от 120 кв.м. и жилых домов от 250 кв.м.
Сегодняшнюю редакцию статьи 265 НК подвергают критике не только специалисты в налоговой сфере, но и, что характерно, даже сами авторы Налогового кодекса, признающие неэффективность существующей модели налога. В сегодняшнем виде налог не только не может обложить объекты роскоши, но вообще вряд ли может быть полезен как источник доходов местных бюджетов, ведь сборы от него с трудом покроют затраты на его администрирование. Если не брать во внимание юридические дефекты конструкции налога, то его концептуальным, основополагающими недостатками является то, что недвижимость облагается налогом не исходя из ее стоимости, а исходя из площади, а также, что объектом налогообложения является только жилая недвижимость.
Налог на недвижимость – местный налог, что делает невозможным его прямое использование на финансовое удовлетворение социальных инициатив Президента. Однако, превращение налога в мощный источник финансирования местных бюджетов, создаст необходимые предпосылки для перераспределения средств в рамках бюджетной системы на социальные инициативы Президента.
Отметим, что налог на недвижимость, необходимо рассматривать именно в контексте налогообложения богатства, ведь если квартирка на Борщаговке и может рассматриваться как предмет первой необходимости, то дорогая недвижимое имущество является, без всякого сомнения, предметом роскоши, одновременно представляя собой форму капитала. Обратимся к практике правового регулирования налогообложения в развитых странах. В Великобритании налог на недвижимость начисляется в фиксированной сумме по отношению к базовой ставке налогообложения, составляющей 1354 фунта в год. Недвижимость распределяется на 9 категорий в зависимости от налоговой оценки объектов, пересматриваемой каждые 5 лет. И если недорогая недвижимость облагается налогом по ставке 66,7% от базовой, то недвижимость стоимостью от 320 тыс. фунтов стерлингов облагается по ставке 233% от базовой. Возможно, поэтому отчисления от налога составляют около 25 млрд. фунтов стерлингов в год? В Дании недвижимость стоимостью до 3,04 млн. датских крон облагается по ставке 1% от ее стоимости, а свыше – 3%. В Германии также действует прогрессивная шкала налога на недвижимость, предусматривающая налогообложение от 0,35% до 2,31% от стоимости имущества.
Следующий способ обложить налогом богатых, которым, в тоже время, не стоит злоупотреблять является введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов физических лиц. Сегодня в Украине действует одна из самых низких в Европе ставок налогообложения доходов физических лиц. При этом распространяется она (до 10 тыс. грн. 15%, а от 10 тыс. грн. 17 %) на все доходы, получаемые физическими лицами, не зависимо от их объема. Очевидно, что ставку налога возможно повысить для высоких доходов, заодно и исправив противоречия раздела 4 кодекса, нормы которого во многом не готовы для применения их в рамках прогрессивной шкалы налогообложения. Вместе с тем, на существенный объем доходов от таких изменений вряд ли можно рассчитывать именно в нашей стране, где объем зарплат, выплачиваемых нелегально («зарплат в конвертах») не изменился с тех пор, как войну с ними объявил уже упомянутый нами ранее социальный вице-премьер. Поэтому увеличение налогового давления на фонд оплаты труда может не столько обеспечить бюджет новыми поступлениями, сколько усугубить и без того не простую ситуацию с теневым сектором экономики.
И уж точно никакого эффекта государство не получит от налогообложения операций с оффшорными компаниями. «ЗН» еще прошлой осенью писало о бесперспективности и откровенном популизме идей нового налогового теоретика Сергея Леонидовича Тигипко, изыски которого в сфере научной налоговой фантастики привели его к идее налогообложения операций с офшорными компаниями. Не понятый современниками гений экономиста предложил обществу просто и бесхитростно обложить налогом все операции с нерезидентами, которые находятся в офшорных зонах. Тогда, специалисты объяснили министру, что операции с офшорными компаниям закончатся в тот же день, когда начнется их налогообложение. Они просто будут заменены на операции через не офшорные фирмы-прокладки. Тогда, казалось, что вице-премьер понял, что знаний простого арифметического действия недостаточно для конструирования нового налога. Поэтому просто страшно подумать о том, что заставило Сергея Леонидовича вновь вытащить из-под сукна разбитые в пух и прах инициативы.
Ну а если серьезно возвращаться к неиспользованным резервам, за счет которых можно было бы уже в недалеком будущем пополнить государственную казну, то на первом месте, конечно, стоит инструмент, который так не был никогда даже частично реализован в нашем государстве. Речь идет о налоговой амнистии. Тема налоговой амнистии достойна целого или даже нескольких отдельных материалов. Настолько она неоднозначна и противоречива. С одной стороны, налоговая амнистия является эффективным средством наполнения государственного бюджета, легализации теневых капиталов, наполнения экономики свободными средствами, а банковской системы депозитами. С другой же стороны, не существует однозначного рецепта, алгоритма, который бы позволил гарантировать положительный результат налоговой амнистии. Так, власти Ирландии, сумели в 1998 году собрать в бюджет сумму, равную примерно 2,5 национального ВВП. В Казахстане в 2001 году по амнистии удалось собрать около 480 млн. долл., а с 2005 по 2007 гг. получить от амнистии 6,7 млрд. долларов США. В 2007 году Великобритания получила 400 млн. фунтов вследствие проведения налоговой амнистии. Положительными результатами проведения налоговых амнистий может похвастаться Италия, где такие мероприятия проводятся регулярно. Так, в 2009 году итальянцы задекларировали более 100 млрд евро, заплатив в бюджет от 5 до 7% от легализованных денег.
Истории также известны отрицательные примеры проведения налоговой амнистии. В США с начала 80-х по середину 90-х годов прошлого века, прошло более восьми десятков налоговых амнистий, которые в общей сложности принесли бюджету всего лишь порядка 2 млрд. долл. При этом США не отказались от практики налоговых амнистий, более поздние примеры которых, оказались удачнее. Организаторы амнистий во Франции, Бельгии, Аргентине в позапрошлом десятилетии были также разочарованы их результатами. В Германии в 2005 году вместо ожидавшихся 5 млрд. евро смогли собрать только 1,5 млрд. И уж совсем унизительными выглядят результаты амнистии 2005 года в Грузии, когда бюджет получил от своих граждан всего 35 тысяч долларов США. Негативно оценивают результат налоговых амнистий 2003, 2007 годов в России. Так, амнистия 2007 года собрала только 3,7 млрд. рублей в бюджет, что специалистами оценивает как очевидный провал.
Надо полагать, что успех налоговой амнистии лежит в плоскости проведения целого комплекса взаимосвязанных слаженных организационных мероприятий, разъяснительной работы, проводимой государством с целью привлечь к налоговой амнистии максимальное количество заинтересованных граждан. Важным также является уровень доверия граждан к государству, которое должно гарантировать невозможность каких-либо преследований налогоплательщиков, задекларировавших свои доходы. В Казахстане, к примеру, правительство публично уничтожило налоговые декларации, гарантировав гражданам свободу от преследований. В Ирландии налоговая амнистия сопровождалась мощной информационной кампанией, включая публикацию списков злостных неплательщиков в газетах.
Но рискнем все-таки предположить, что в Украине создались благоприятные предпосылки для проведения успешной амнистии. Ведь, наследие бурных 90-х довлеет над каждым успешным украинским бизнесменом. Потребность в легализации доходов в свое время уведенных от налогообложения является, мягко говоря, насущной. При этом, желание бизнесменов раскрыть свои доходы может быть существенно стимулировано введением государством уже после налоговой амнистии так вожделенно желаемого представителями налоговой службы непрямого метода выявления доходов налогоплательщика. А также, скажем, введение ограничений по работе в офшорными компаниями. В совокупности уменьшенной налоговой ставкой (от 5 до 10%) указанные мероприятия не могут не дать положительный эффект проведения налоговой амнистии в Украине, одним из последствий которой станет единоразовое мощное наполнение государственного бюджета.
Конечно, ресурс для пополнения государственного бюджета вследствие реформирования налоговой системы не исчерпан. Однако, очень важно, чтоб решения касательно введения дополнительных налогов, видоизменения налоговых ставок и объектов налогообложения делалось не в стиле аля-Тигипко под политическую конъектуру, своевременный пиар, или очередные выборы. Важно, чтобы решения о реформировании действующих и введении новых налогов готовились специалистами в сфере налогообложения, сопровождались экономическими расчетами и базировались на лучших приметах налогового регулирования зарубежных стран. Но в нынешних реалиях такое пожелание выглядит, по меньшей мере, наивно.
Д.Гетманцев