Налоги на заработную плату
На сегодняшний день незначительное видоизменение транзакций позволяет снизить налоговую нагрузку с 60% до 4%. Самый банальный пример — это заработная плата. Можно быть наемным сотрудником, и при этом нагрузка на заработную плату будет 57-62%, а можно оформиться частным предпринимателем, и являясь по факту наемным работником, получать ежемесячную оплату услуг — в этом случае нагрузка будет 4%.
Или, например, директору, как собственнику, нужны наличные деньги. Он может выплатить себе заработную плату, и это будут те же 60%, а может заплатить налог на прибыль 18% и 5% налога на дивиденды — это будет 23%.
Система налогообложения должна быть такой, чтобы не было смысла менять коммерческую суть транзакций. Нагрузка должна быть примерно одинаковой, а суммы уплаченных налогов — сопоставимыми.
В Украине доля теневой экономики достаточно велика, гуляет много наличных средств. Поэтому методы других стран, которые проводили налоговые реформы, могут не сработать. Например, в Словакии сделали единую ставку подоходного налога 19%, но у них остался социальный налог 33%. В совокупности нагрузка получается не такой уж низкой. В Украине это не сработает — для наших людей одна гривня сегодня намного важнее, чем 5 гривень пенсии завтра. Если на рынке есть предложения работать за наличные, то они просто идут и работают, их мало волнует, идут отчисления в пенсионный фонд или нет. Поэтому одна из ключевых идей, которую мы отстаивали в налоговой реформе, — это кардинальное снижение налогов на заработную плату. Есть подоходный налог — 15-20%, есть социальный налог — 41,5% (как сумма, которую платит предприятие, так и сумма, которую платит работник), есть военный сбор. Мы хотим это все поместить в один налог, ставка которого должна постепенно снижаться с 29% до 20%.
У нас с Министерством финансов есть расчеты, которые показывают, что 29% — это рабочая ставка при условии бруттизации заработной платы. Схема следующая — в 2016 году мы отменяем единый социальный взнос, но та сумма, которую предприятие по этому сотруднику платило в виде ЕСВ, должна быть включена в его заработную плату. Таким образом, мы увеличим базу для начислений, предприятие при этом ничего не потеряет, а доходы сотрудника вырастут. По факту, понизив налоги, государство отдаст эти деньги гражданам.
Социальное страхование в сегодняшних реалиях все равно не работает. Сколько бы человек ни работал и какие суммы ни отчислял бы в Пенсионный фонд, больше 10 минимальных заработных плат в виде пенсии он не получит. Но если это социальное страхование, он ведь имеет право на эти деньги. Более того, из 230 млрд грн бюджета Пенсионного фонда в прошлом году 130 млрд грн пришло из бюджета.
Сейчас у нас есть:
• ЕСВ, который идет в Пенсионный фонд и три фонда социального страхования;
• НДФЛ, который делится на два платежа: в местный и в государственный бюджет;
• Военный сбор.
Будь то социальный взнос, или налог, является ли плательщиком компания, или физлицо — источник один. Это доходы предприятия. Что мешает нам сделать один платеж? Зачем нужны три отчета? Мы построили некую пропорцию и посчитали, сколько процентов от поступлений получит ПФ, сколько местные бюджеты и сколько — государственный бюджет. Если поступления снизятся, то каждый из них получит провисание в своей пропорции. Но если пойдет детенизация и мы начнем собирать больше, то поступления вырастут у всех. Кроме того, значительно упростится администрирование для предприятия — бизнес лишь будет удерживать налог с получателя, и каждый сотрудник будет видеть, сколько он отдает государству, что очень важно.
Третья группа единого налога
У нас в стране всего было 284 тысячи плательщиков единого налога третьей группы, из них около 240 тыс. это реально работающие плательщики (те, кто не в состоянии ликвидации и получили хотя бы гривню дохода в 2014 году). В основном они сосредоточены в пяти основных группах по видам деятельности: операции с недвижимостью, торговля, IT-услуги, научная деятельность и логистика. Четкая сегментация. 94% получили доход до 1 миллиона гривень в 2014 году, 30% — до 50 тыс. 97% не используют наемный труд. Почему они не работали на второй группе? Ключевая суть — это соприкосновение с юрлицом. Я себе слабо представляю бизнес с точки зрения услуг юрлицам, который приносит пять тысяч гривень в месяц — это больше похоже на зарплату. Опять-таки, мы получаем парадокс — в одном случае ставка налога на прибыль 4%, а в другом — 18% или 60% на зарплату.
Третья группа единого налога — это законный способ минимизации налогообложения. В ситуации, когда налоги на зарплату достигают 60% — я могу это понять. Но если мы снижаем ставку НДФЛ до 20% — я не согласен, чтобы ставка единого налога была в пять раз ниже. Давайте сделаем тогда для всех 4%, я буду "за", но вопрос лишь в том, может ли страна себе это позволить?
Я не против малого бизнеса, я против того, чтобы привилегиями малого пользовался крупный.
Когда 3,5 тыс. наемных сотрудников оформлены ФЛП — это нонсенс. Когда доход второй группы 153 млрд грн — что-то тут не так. Когда я захожу в ресторан, а мне выдают три чека и чек от ФЛП второй группы, я этого не понимаю. Это большой бизнес, который спрятался под маленьким.
Мы предлагаем поднять обязательный порог регистрации плательщика НДС с 1 до 5 млн гривень, чтобы, оказывая услуги, предприниматели не получали дополнительные 20% налога. Параллельно для физлиц с доходами до 5 млн нужно убрать какие-либо налоговые разницы — т.е. вы должны показать расходы, но у вас их нельзя снять. Ведь на едином налоге мы не контролируем куда вы тратите деньги. Предприниматели должны быть уверены, что к ним не придет налоговик и не будет что-то требовать. Соответственно, отпадет необходимость содержать столько налоговиков в райцентрах.
Налог на дивиденды
Для юрлиц на едином налоге с этого года ставка на дивиденды составляет 20%. Получается, что физлицо платит 4%, а юрлицо — 4% плюс 20%. Если это малый бизнес, то почему у них разные ставки? Только лишь потому, что это юрлицо? Бизнес — он же не глупый, он умеет считать. Он будет создавать себе 5 физлиц, не консолидируя доход на компанию, чтобы получить ставку в шесть раз ниже. Проще заплатить единый налог и оплатить услуги своему ФЛП и не выводить дивиденды.
Поэтому сейчас поступления налога на дивиденды упали. Налог на дивиденды — это фактически или налог на прибыль (если это между юрлицами), или подоходный налог. Мы предлагаем его отдельно не взымать, только в составе прибыли или в составе подоходного налога. Если мы говорим о едином налоге, то у физлица ставка 20%, у юрлица — 20%, соответственно на дивиденды юрлица должна быть ставка 0%. Так же на общей системе: если оставить налог на дивиденды, собственник будет пытаться больше получить в виде заработной платы и меньше — в виде дивидендов.
По статистике Минфина, раз в три месяца происходит колоссальный прыжок по уплате подоходного налога. Минфин это списывает на Новый год, Пасху, отпуска. На самом деле работодателю проще заплатить раз в три месяца премию, чем ежемесячно платить высокую зарплату, так как в данном случае социальный взнос упирается в потолок в 17 заработных плат. На самом деле это игра, а не Пасха — бизнес умеет считать лучше, чем кто-либо. Нужно делать нормальные прозрачные условия и адекватные ставки, при которых проще заплатить, чем искать механизмы оптимизации. Это просто — путь к наличным должен лежать через одну ставку, которая в любом случае должна быть 20%. Все.
Мы посчитали, что если третью группу перевести на 20%, то этого в принципе достаточно, чтобы перекрыть возможные потери при уменьшении ставки налогов на зарплату до 20%. При 25% детенизации (при самом пессимистичном сценарии) мы получим 12 млрд гривень дополнительных поступлений. По расчетам Минфина, в тени находится 40% ВВП. Но по последним данным Минэкономики — это больше 60%.
На сегодняшний день в части налогообложения зарплат Минфин поддерживает мою концепцию. Хочется верить, что он останется на этой позиции, но окончательное решение будет принимать Нацсовет реформ. Но кроме налогов на зарплаты есть еще один посыл, без которого налоговая реформа не состоится — это реформирование ГФС.
Реформа ГФС
Давайте оставим 500 аналитиков, а не 6 тысяч налоговых милиционеров, которые ходят и издеваются над бизнесом. Когда мы смотрим на статистику работы налоговой милиции за 2014 год, оказывается, что им нечего показать. Есть тысячи уголовных дел, а в суд передано с обвинительными выводами 49. Что решил суд — не знаю. Но зачем мы их возбуждаем? В чем игра? Интерес, очевидно, в другом. У нас есть зарегистрированный альтернативный законопроект о ликвидации налоговой милиции и передаче ее функций МВД, а дальше пусть там правительство, если им нужно, создает отдельное ведомство.
Тот руководитель налоговой службы, который решится распустить налоговую милицию, просто себя увековечит. В нынешнем виде она не нужна. Она себя не окупает. Их даже не надо менять — их надо разогнать.
По информации за июнь, 80% доходов в бюджет отдало 1,5 тыс. компаний. Эти 1,5 тыс. компаний обслуживаются в семи отделениях крупных плательщиков. Почему бы не ликвидировать все отделения ниже области? Зачем они нужны? Можно оставить лишь областные управления ГФС, где будут в электронном виде принимать всю отчетность и предоставлять электронные сервисы. Нужна ли огромная махина со всеми ее машинами, зданиями, работниками, которая при этом не выполняет своих функций? Особенно если мы говорим о налоговой инспекции в каком-нибудь Крыжополе.
Если предприниматель не понимает, как подать отчетность и ему нужна консультация, то будут частные лица, которые предоставят эту услугу даже лучше, чем налоговая — они будут бороться за своего клиента. Возможно, это будут те же налоговики — им же нужно где-то работать и зарабатывать.
Налоговая приводит данные, что у нас в стране 1,2 млн субъектов хозяйствования. Мы делали запрос с просьбой дать нам расшифровку: сколько из них находятся в состоянии ликвидации, сколько из них не подают отчетность и сколько из них подают отчетность, из которой видно, что они не ведут деятельность. Это 74%. То есть из зарегистрированных субъектов реально работает 26%. Каждая налоговая показывает, что у нее толпа клиентов, которых они должны обслуживать. Но на самом деле обслуживать некого.
Я убежден, что бизнес сразу почувствовал бы отсутствие налоговых инспекций в маленьких городах, где почти все на едином налоге. Те пару небольших предприятий, которые работают в районах, сейчас подают отчетность в электронном виде, только эту отчетность будет проверять не районная налоговая, а областная. Если есть вопросы — они позвонят, проконсультируются. Но никто не будет приходить и рассказывать им, что они что-то не выполняют. Если в налоговой видят, что предприятие рисковое — пожалуйста, выезжайте, проверяйте. Но малый и средний бизнес — это не точка риска.
Реформа ГФС, презентованная Насировым — это больше марафет и распределение полномочий, чем реальное сокращение и строительство сервисных функций. Любого бизнесмена спросите — он чувствует этот сервис? Или он чувствует давление? Мы можем долго говорить, "ой, как сладко", но сладко не станет. Заявлено, что до конца года они сократят 20%, но я не думаю, что этого достаточно. Мы же хотим освободить ресурс для того, чтобы нанять качественных специалистов и платить высокие зарплаты. Для этого сокращать нужно кардинально. Даже не на 50%.
Налог на прибыль и НДС
Нам нужно создать стимулы, чтобы бизнес не прятал деньги, не уклонялся, а вкладывал их в развитие. Например, перейти, хотя бы добровольно, к налогу на распределенную прибыль — это так называемый эстонский вариант, когда налог на прибыль уплачивается не в момент получения, а в момент распределения. Пока вы зарабатываете и не выплачиваете дивиденды, у вас нет налога на прибыль. Соответственно, нет смысла выводить эти деньги в оффшоры, а потом заводить обратно как инвестиции, нет смысла нарушать трансфертное ценообразование. Деньги легально останутся в Украине и будут вложены в развитие бизнеса, а государство может получить дополнительный НДС.
Сейчас налог на прибыль собирается больше административными методами, и это в основном переплаты и авансы. Данная система не создает никаких стимулов и способствует структурированию украинского бизнеса с использованием иностранного элемента. В данном случае теряют все — мы просто работаем на чужую экономику.
При этом систему электронного администрирования НДС необходимо сохранить. Однако ее нужно дорабатывать — система должна исключить вымывание оборотных средств. Сейчас в момент регистрации налоговой накладной на НДС-счету должны быть деньги — фактически это уплата налога авансом.
Мы в последние три месяца отстаивали обязательную регистрацию не позднее 30 числа месяца, следующего после дня уплаты налога. Говорят, что это приведет к массовой регистрации накладных 30 числа. Но я уверен в том, что бизнес этот вопрос отрегулирует намного лучше, чем государство. Даже если это так, то государство должно обеспечить возможность принять все накладные в последний день. Тем более, что количество налоговых накладных сейчас серьезно уменьшится в результате того, что ГФС позволила при ряде обстоятельств подписывать одну налоговую накладную на две или больше поставок.
С точки зрения регистрации и обработки, для бизнеса это будет проще, при этом в систему невозможно вбрасывать НДС без денег, как было раньше. Это должно избавить бизнес от проверок входящего НДС, так как он обеспечен деньгами. СЭА НДС должна создать условия для автоматического возмещения НДС.
Андрей Журжий, первый заместитель председателя
Комитета по вопросам налоговой и таможенной политики
