Кораблекрушение как благо
Почему вопросы внешней торговли всегда вызывают такое обсуждение? Ведь, по сути, работа государства в этой сфере ничем не отличается от налогообложения: существует некая регулярная человеческая деятельность, и государство стрижет купоны с нее, принуждая участников этой деятельности делиться с ним. Единственная разница с налогами состоит в том, что услуги, определяемые государством как «экспорт» и «импорт», пересекают государственную границу, чего не происходит в случае обычной торговли. Это обстоятельство и породило свою совершенно особую мифологию.
В государственной политике деятельность по регулированию экспорта и импорта всегда идет в связке, руководствуясь «торговым балансом». Правда, в эпоху бумажных денег к тарифам и льготам добавилась девальвация, проводимая в интересах экспортеров. Пока оставим этот способ «регулирования» в стороне, поговорим о внешней торговле, не обращая внимания на манипуляции с деньгами.
Для начала два слова о торговом балансе. Как издевательски заметил Фредерик Бастиа, если некий купец купит товаров на 100 грн, погрузит их на корабль и он сразу же потонет после выхода из порта, то торговый баланс будет положительным к радости всех патриотов — ура, мы вывезли товаров на 100 грн! Если купец все-таки доплывет до места назначения, продаст свой товар за границей за 150 грн, купит там на эти деньги другой товар, который продаст на родине за 200 грн, то баланс покажет «убыток» — вывезли на 100 грн, а ввезли на 200 — катастрофа!
Разумеется, в реальной жизни применяются всяческие ухищрения для того, чтобы скрыть глупость самой идеи торгового баланса, но, по сути, «проблема», которую призван фиксировать торговый баланс и которую должно решать правительство, увидев его цифры, состоит в наличии прибыли от торговой операции. Государство желает, чтобы прибыли не было.
Протекционисты еще на этапе постановки вопроса оказываются в дурацком положении. Если допустить, что субъектами торговли — что «внутренней», что «внешней» — являются частные лица и предприниматели (как и есть на самом деле), то протекционистские и патриотические вздохи никому не нужны, ибо никого не интересуют. Если же допустить, что торгуют «народы», то выходит еще хуже, ибо желаемое для протекциониста поведение просто абсурдно, так как наносит очевидный вред «своему» народу.
Поощрение экспорта
Допустим, у нас есть мудрое правительство, которое способно без валерьянки выдержать ситуацию, когда заграничные товары беспрепятственно проникают на его территорию. Это правительство настолько умно, что даже понимает, что экспорт существует только потому, что есть импорт, то есть понимает, что больший объем экспорта позволяет увеличить и объем импорта в страну. Вопрос: может ли правительство чем-то помочь экспортерам? Ответ очевиден: ничем. Правительство не сеет, не пашет, не строит. Оно создает налоги, пошлины, тарифы и другие препятствия для свободного обмена. То, что называется «государственной поддержкой», в лучшем случае состоит в том, что государство убирает для одних предприятий какие-то препятствия, которые сохраняют свою силу для других предприятий. О равных конкурентных условиях говорить вряд ли стоит.
Именно предпринимательская деятельность, а не госрегулирование приводит к ситуации: «все, что было у нас хорошего, плюс бананотехнологии»
Теперь обратимся к другой стороне внешнеторговой деятельности государства — борьбе с импортом. Из всей мифологии, которая существует на этот счет, стоит отметить только вопрос «создания равных условий» местным производителям за счет введения таможенных пошлин. Эту идею можно рассмотреть в двух аспектах. Первый — это тот очевидный факт, что никакая пошлина не в состоянии выровнять условия. Она может лишь выровнять цены, причем только в сторону роста. То есть более дешевая импортная продукция после пошлины будет стоить столько же, сколько и дорогая местная. Скажем, если вы хотите выращивать мандарины на Северном полюсе, то введение пошлины на импортные фрукты ничего не сделает с тем фактом, что условия Севера малопригодны для этого занятия. Ничего не сделает пошлина и с криворукостью «отечественного производителя», плохим менеджментом и технологической отсталостью. Пошлина лишь заставит потребителя платить за все это.
Второй аспект — это утверждение, что «вот теперь мы выращиваем мандарины на Северном полюсе, это стало возможно только потому, что есть соответствующая пошлина». То есть не было бы пошлины, люди не выращивали бы мандарины, что, как предполагается, есть плохо. На самом деле экономическое поведение есть выбор из набора альтернатив, и для предпринимателя главным ориентиром здесь является цена. Если государство обязывает потребителя переплачивать за мандарины, выращенные на Северном полюсе, то есть цена такова, что перекрывает издержки, то предприниматель будет выращивать мандарины. Но! Это означает, что он не будет заниматься какой-либо другой деятельностью, которая именно в условиях Северного полюса приносила бы прибыль. Ресурсы и капитал всегда ограничены, и они будут направлены рынком туда, где ожидается получение продукта наибольшей ценности. Жители Северного полюса в нормальных условиях ловят рыбу и покупают импортные мандарины. Государственное вмешательство приводит к тому, что они несут дополнительные расходы, оплачивая местные мандарины, и ловят меньше рыбы, так как ресурсы теперь уходят еще и на производство этих фруктов.
Ложный протекционизм
Эти рассуждения верны для всех случаев, когда государство начинает что-то «стимулировать». В обыденном сознании дело выглядит следующим образом. Вот есть у нас некое состояние дел. Но, по мнению некоторых телезрителей, в нем не хватает, скажем, бананотехнологий. В чем вопрос? Государство поддержит бананотехнологии и все будет о-кей. То есть состояние после поддержки государства видится как все хорошее, что у нас было, плюс еще и бананотехнологии. На самом деле все это не так. Если в стране нет бананотехнологий, то это означает, что при существующих в ней условиях они невыгодны, то есть их ценность для данных людей в данное время и данном месте не так высока, как ценность альтернатив.
Государство же, как мы уже говорили, не сеет, не пашет и не строит, оно не несет издержек и не имеет рисков, и потому, когда оно берется развивать бананотехнологии, то просто искусственно манипулирует ценами, направляя туда ресурсы. Но эти ресурсы отвлекаются от других более ценных задач, плюс мы все переплачиваем за отечественные бананотехнологии. Телезрители довольны, но общество в целом становится беднее. Все это относится и к ситуации поощрения экспорта, о которой мы говорили выше. Экспорт поощряется за счет снятия препятствий с некоторых предприятий, то есть все равно реальная картина распределения ресурсов (какой бы она была без искусственных препятствий) остается неизвестной.
В том-то и разница между деятельностью предпринимателя и государства. Предприниматель — это тот, кто увеличивает ценность своего продукта для добровольных решений других людей. Его искусство состоит в умении организовать из имеющихся ресурсов новую, более высокую ценность. Именно предпринимательская деятельность приводит к ситуации: «все, что было у нас хорошего, плюс бананотехнологии».
Несвободная торговля
Почему же все государства с таким упоением заняты регулированием торговых балансов и внешнеэкономической деятельности? В современном мире попросту не существует свободной торговли. ВТО или зоны свободной торговли — это лишь способы взаимного согласования и регулирования пошлин и тарифов, то есть несвободной изначально торговли.
Ответ прост. Внешнеэкономическое регулирование есть форма налога. То есть первоначальной его целью являлось наполнение казны. Неразрывно с этой целью соседствует и другая цель — лоббизм и привилегии, которые состоят в возможности облегчения государством налогового бремени для избранных. Даже сегодня это так, поскольку законодательство, поощряющее экспорт, может реально «помогать» лишь некоторым группам.
Жители Северного полюса в нормальных условиях ловят рыбу и покупают импортные мандарины
Затем наступает эпоха торговых балансов. Задачей для госрегулирования торговые балансы стали вместе с широким распространением фидуциарных денег, то есть где-то в XIX веке. Банки с частичным резервированием регулярно увеличивали денежную массу за счет выпуска необеспеченных золотом банкнот. Это приводило к росту внутренних цен в стране. В такой ситуации становился выгоден импорт с последующим обменом полученных банкнот на золото. Начиналась утечка золота, которая приводила к кризисам, разоряла банки и в итоге сокращала денежную массу. Это явление получило название «торгового цикла». Бороться с ним предлагалось путем контроля за внешней торговлей, — коль скоро золото утекает, нужно поставить административные преграды, а индикатором для вмешательства служит торговый баланс.
Ну и, наконец, когда государства избавились от золота, которое ограничивало их аппетиты, к уже сложившейся системе регулирования прибавилось «управление денежной массой», как правило, девальвация. Теперь в этом клубке оказались завязаны и государственные долги, и государственный бюджет.
Бюджетная астрология
«Внешнеэкономическое регулирование» существует по двум причинам. Первая — государственная отчетность. Каждый год по звездам вычисляется рост ВВП и другие показатели отчетности, и каждые несколько лет случаются выборы. Внешнеэкономическое регулирование — это инструмент, который всегда под рукой и который позволяет при должном умении нарисовать красивые цифры для избирателей и спонсоров. Его преимущество перед другими инструментами в том, что он направлен за «своих» и против «чужих», то есть всегда гарантированно имеет народную поддержку.
Вторая причина — заработок государства и нужных ему групп. Законы природы и законы экономики обмануть нельзя. Но действуют они не мгновенно. Государство нарушает природный ход вещей, и пока он восстанавливается, на этом нарушении можно неплохо заработать.
Никакие силы не смогут заставить государства отказаться от регулирования внешнеэкономической деятельности, по крайней мере пока существуют другие государства. Сам факт наличия международной торговли, то есть иностранных государств делает невозможной какую бы то ни было долгосрочную систему согласования тарифов. Хорошо документированная история, по крайней мере последних 400 лет, подтверждает это. Соблазн краткосрочных политических выгод, помноженный на лоббизм, всегда будет заставлять отказываться от договоренностей. ВТО — это попытка создать такой торговый Бреттон-Вудс с его фиксированными курсами, но, как и Бреттон-Вудс, она обречена. Мир может существовать либо в режиме торговых войн, которые всегда грозят перерасти в обычные войны, либо в режиме свободной торговли.